Гардарика любовь моя - Страница 45

— Если будем обходить, как я думала вначале, потерям часов двенадцать. Идя напрямик, срежем большой кусок и окажемся на базе к завтрашнему утру, даже с учетом времени на сон.

— Нас могут засечь?

— Неграждане, если и увидят двух бойцов, то, скорее всего, просто спрячутся от беды. Хуже, если нарвемся на патруль — но сотрудники ФМС не любят зря шарашиться по территории. В их распоряжении есть пара домиков за крепким забором, откуда они вылазят только для того, чтобы найти пару-тройку негражданок помоложе…

— А может, они нам помогут?

— А у тебя есть командировочное удостоверение, которое ты им предъявишь? Или звание старшего лейтенанта с некоторых пор дает право перемещаться по стране без отметок в личном деле и документов? Будь ты в чине полковника, еще можно было бы рискнуть — там сотрудники ФМС не старше лейтенанта, как правило. Они не рискнут спрашивать документы у высокого начальства… а так нам не избежать долгой и неприятной беседы.

Глава 22

Удача была на их стороне — путники пересекли открытую полосу незамеченными и ступили на поле, словно короткой щетиной покрытое стеблями пшеницы. Растение было выведено искусственно и являло собой одно из достижений гардариканской селекции. При высоте злака в полметра колос занимал примерно половину стебля и был обрамлен широкими длинными листьями. За пшеничным полем тянулись посадки соевых кустиков — увеличенные стручки тянули гибкие веточки к самой земле.

Когда беглецы миновали поле, за их спиной взвились к небу фонтанчики воды — это пришла в действие автоматизированная система орошения. Мелкие брызги окутали посадки невесомым туманом, но основная часть жидкости не достигла верхушек стеблей, разбрызгавшись над самой землей. Посадки жили своей жизнью, выверенной точными механизмами, и, казалось, не нуждались в участии людей.

Через несколько километров в воздухе проявился запах навоза — он доносился из ряда приземистых построек, раскинувшихся до самого горизонта. Только там Алексей заметил шевеление — разъезжали трактора, тянувшие прицепы, наполненные зеленью, гудели двигатели грузовых автомобилей, стучали механизмы электрических мельниц. Соснов приостановился.

— Пойдем прямо через ферму? — Тайра кивнула.

— Так будет ближе. К тому же, можно будет поискать транспорт хотя бы до границы зоны…

— Засекут…

— Нас и так засекли, когда мы проникли сюда. Оглянись. — Вдалеке, у невидимой сейчас границы, намеченной блестящей проволокой, стояла крошечная серая коробочка бронетранспортера.

— Они видят нас? — Тайра молча показала на зеленоватые пластины бронежилета. Снаряжение путников не сливалось с пейзажем, подобно накидкам «Хамелеон», но бойцы все же не выделялись, как одетые в ярко-оранжевые комбинезоны неграждане.

— Скорее всего, нет. А если и увидели, то не обратили внимания. У них ведь одна забота — следить, чтобы кто-нибудь не удрал отсюда. Поэтому бойцы сейчас обшаривают кусты за пределами зоны. Но все равно — они готовы к неожиданностям.

— А ведь сейчас пост сильно ослаблен — патруль находится далеко… — Тайра по привычке ткнула мужа в плечо.

— ГГВ потеряла хорошего диверсанта. Ты — еще больший наглец, чем я. И соображалка у тебя есть. Да, в патруле обычно четыре-пять бойцов. Значит, на посту остается дежурная группа и резерв — это не более десятка. Если поторопиться, можем их провести. Только… ты знаешь, что нам придется сделать? — Произнося последние слова, собеседница добавила в голос холода, словно дохнув на Алексея снежинками.

— Где находится пост, как ты думаешь? — Соснов решил, что ответа ее вопрос не требует — и так все ясно.

— Подобные поселки строятся по одному принципу — злаковые поля по периметру, за ними скотные дворы, жилые бараки и складские помещения. Пост находится в центре. Там одна казарма, она же дежурная часть, гараж и маленький ангар… Стоп! Да ты умница у меня! Как я раньше не догадалась — здесь же должен быть не только автоматический самолет наблюдатель, но и легкий вертолет. Идем! — Тайра, словно разом ожив, зашагала через поле, уже не обращая внимания на суету рабочих.

Они миновали группу людей, грузивших на прицеп вязки сена — никто из них даже не поднял головы. Только услышав невнятные крики, путники приостановились. Женский вопль донесся из распахнутых настежь ворот склада. Тайра тут же пригнулась и, махнув рукой Алексею, заглянула внутрь.

Двух человек с надписью «ФМС» на спинных бронепластинах они увидели сразу. Оба не обратили на пришельцев внимания — они были увлечены возней с работницей. Комбинезон негражданки был расстегнут, но она продолжала упираться, стараясь пнуть домогавшихся бойцов. Наконец, один из низ взмахнул рукой и отвесил ей оплеуху. Со всхлипом работница отлетела назад, на руки второго стражника. Тот привычно, наработанным движением завернул ей руки назад, разворачивая лицом к напарнику… Алексей сбросил с плеча ремень «Стрелы Перуна» и рванулся вперед, вытягивая кинжал из ножен. Державший негражданку успел его заметить, но ему мешала пленница. Он открыл рот, чтобы крикнут как раз в тот момент, когда клинок вонзился под броневой воротник его напарника, разом найдя щель в такой, казалось, надежной защите. Выбраться из-под упавшего на него тела он так и не успел — второй клинок влетел под открытое забрало.

— Заткнись… — Визг негражданки разом прекратился. Алексей вытер кинжал извлеченной из кармана влажной салфеткой. Вспенившееся розовыми пузырями лезвие быстро очистилось и вернуло свой матово-бледный вид.